Начало следующей локальной войны, в которой воздушный бой снова изменил свое содержание, почти сомкнулось с окончанием войны во Вьетнаме. В октябре 1973 года МиГ-21, который пилотировали сирийские летчики, встретился с новым противником — израильским истребителем «Мираж-IIIС».
В отличие от «фантома», «мираж» был истребителем строго целевого назначения, который не поддался «велению моды» и не исключал из комплекта своего вооружения пушку. Приспособленность к ведению ближнего маневренного боя отражала малая удельная нагрузка на крыло (менее 300 кг/м2) и наличие тепловых ракет малой дальности. Смена обстановки в бою могла кратко характеризоваться так: «перехватчик (МиГ-21) против легкого истребителя («мираж»)». Поражающие возможности самолетов были одинаковыми. Четко просматривалась аналогия с боями в Корее. Она наводила на выбор для МиГ-21 тактики «серия атак» с тенденцией к увеличению высоты. Результаты сравнения боевых и пилотажных характеристик самолетов подтверждали это: «мираж» уступал «мигу» в тяговооруженности (0,6 против 0,7), то есть был склонен к нисходящим или горизонтальным фигурам (спираль, вираж).
Таким образом, готовность воевать для летчика МиГ-21 означала владение в совершенстве способами и приемами ближнего боя. Не было сомнения в том, что противник для выравнивания уровней энергии будет затягивать «миг» в маневрирование на установившемся режиме без потери скорости (от чего отказывался «фантом»). Переход к парному, а то и одиночному бою на виражах также не отвергался логикой боя. Ответные действия «мигов» на начальных этапах объединялись под немудреным девизом: «Увидев «мираж», не становись в вираж». Особую цену приобретала, как и во Вьетнаме, неожиданная и точная ракетная атака. Внезапность атаки должна подготавливаться скрытностью сближения, но условия маскировки полета значительно усложнились: противник перекрывал весь район боевых действий своим радиолокационным полем, выходить за пределы которого «миражи» не решались.
Методика подготовки летного состава к ближнему маневренному бою, принятая в ВВС США, была известна из зарубежной военной печати. Она использовалась и при обучении израильских пилотов. Сирийские истребители решили овладеть тактическим оружием противника. Разработанная применительно к своим возможностям программа включала освоение критических режимов, свойственных для затяжного маневрирования (этот элемент при подготовке к бою с «фантомами», избегавшими предштопорного состояния, северовьетнамскими летчиками не отрабатывался). И вот в процессе преднамеренного вторжения в запретную область «срыва» открылись прекрасные пилотажные качества мига. Самолет был послушен рулям и не сваливался на малых скоростях и больших углах атаки, если летчики не допускали грубых ошибок.
Что дало сирийским истребителям это открытие?
Представим только один эпизод, типичный для начала боя. Противники сходятся на встречных курсах. «Мираж» предпринимает выгодный для себя прием, увлекающий «мига» на соревнование в маневрировании. «Миг» также выполняет встречный разворот, но с тенденцией к набору высоты, а не к снижению. Область возможных атак «уходит» от «миража». Снова схождение, затем серия перекрещиваний, складывающаяся в известный прием «сизорс» («ножницы»). Кольца «ножниц» по мере уменьшения скорости и радиуса разворотов сжимаются, самолеты выходят на рубеж неустойчивости. Но первым сваливается не «миг», а «мираж», у которого начинается помпаж двигателя (точнее — отказывается от попыток «переманеврировать» противника). «Миг» остается наверху — в лучшем положении для продолжения боя. Дальнейшее зависит от качеств летчика, его умения довести до решающей атаки завоеванное позиционное преимущество.
Практика показала то, что не могло быть выявлено в процессе математического моделирования и сравнения тактико-технических характеристик самолетов. Общий успех МиГ-21 в боях с «миражами» был в немалой степени предопределен на тренировках, проводившихся в условиях, близких к реальным. Неотвратимость схватки с конкретным противником вызвала необходимость полного освоения возможностей самолета, скрытых до этого от исполнителя. Здесь уместно обращение к истории. Откроем послевоенный Боевой устав истребительной авиации и найдем там полузабытый принцип воздушного боя, поставленный в ряд после наступательности, внезапности, связи маневра и огня и тесного взаимодействия. Это грамотное использование своей материальной части.
Данный принцип основывался:
— на знании летно-тактических качеств своего самолета и умелом их применении;
— на знании сильных и слабых сторон техники и тактики противника и на сопоставлении этих данных со своими боевыми возможностями;
— на изыскании таких приемов боя, которые ставят противника в невыгодные условия.
«Летчики-истребители должны не только уметь пилотировать и знать тактику воздушного боя, но и полностью использовать все достоинства своего самолета при схватке с противником», — отмечалось в уставе.
Владимир Кириллович Бабич, «Воздушный бой (зарождение и развитие)», 1991г.